Несколько слов по поводу экспериментального английского фильма, сюжет которого меняется в зависимости от зрительского восприятия, поскольку немного занимался этой темой. Ну и о других кинотехнологиях.
В основе любого кино лежит умение управлять зрительским вниманием. И, конечно, любые попытки искать новые способы управления вниманием зрителя полезны, даже как промежуточный эксперимент и как шаг в развитии.
В данном случае, что интересно.
Во-первых, тут имеется в виду просмотр, одиночный, индивидуальный, а не коллективный в кинозале. Иначе одному зрителю покажется не интересным какое-то продолжение фильма, а другому очень даже наоборот архи-интересным и познавательным. А привести все к одному общему вектору не получится – один тянет в одну сторону развитие сюжета, другой в другую, все начнут переключать, на экране – неразбериха, а в кинозале из-за такого конфликта так и вообще может начаться такое развитие сюжета, поинтереснее, чем на экране. Управление коллективным вниманием вещь сложная. Можно, конечно, прибегнуть к принципу демократического централизма – большинство будет определять, какое кино всем смотреть дальше.
Во-вторых, что по сути, сделали англичане. В общем-то, участником такого эксперимента является любой, кто лежит на диване напротив телевизора с пультом ДУ. Как только перестало нравиться то, что на экране, человек переключился на другой канал. В таком случае, разумеется, нет какого-то единого стройного развития экранной истории, но принцип тот же, что и у англичан. Англичане автоматизировали этот процесс и сократили время реагирования на экран. У них сигналы идут от головы не к руке с пультом, а непосредственно снимаются с головного мозга и подаются через провода или беспроводно на программу управления сюжетами. Изъят пульт дистанционного управления. Хотя, на мой взгляд, лучше бы эти нотингемские ученые ребята оставили пульт. Было бы на практике проще, удобнее и уж точно дешевле, чем надевать на голову шапку с микросхемами и датчиками. Но это же англичане, они легких путей не ищут.
Ценность тут в том, что они пытаются искать технические решения смены направления движения сюжета. Разработана программа автозамены сюжетов в ответ на сигнал от головы. И добавлены сами эти микросюжеты, как, более менее, стройная составляющая часть возможных вариантов продолжения фильма. А сам способ, устройство считывания активности мозга изобретено уже относительно давно, во всяком случае, проверяя патентную чистоту одной своей идеи, встречал разное его прикладное применение.
Ну и у этого направления управления зрителем, как мне представляется, хиленькая перспективность.
Существует такая научная дисциплина, как САР – система автоматического регулирования. Так вот, один из главных его законов, работающий также безотказно как закон Ома, говорит о следующем. Система с внешним регулированием имеет коэффициент надежности и вариативные возможности управления системой выше, чем саморегулирующая система.
А вот этот английский экспериментальный фильм – это движение в сторону работы с саморегулирующейся системой.
В общем-то, с этой точки зрения сценарий и фильм итак является такой системой, то есть, автоматической программой по управлению вниманием зрителя. Начинается фильм – и как бы запускается программа, в которой авторы картины должны заранее предусмотреть все так, чтобы концентрация внимания зрителя на фильме была максимальной на протяжении всего сеанса, в каких-то местах дать вниманию отдохнуть, в каких-то предусмотрительно переключить его посредством разных поворотов и набора различных приемов и т.д. То есть, англичане пытаются несколько расширить возможности имеющейся саморегулирующейся системы.
На мой опять же взгляд, это на практике интересно может быть только как часть некой системы с внешним регулированием. Я в своей книжице приводил схему системы с внешним регулированием.
И потом, это только получасовой фильм с простенькой историей, а представляете, если полный метр сколько нужно запасных вариантов сюжетных линий надо обеспечить, а еще, если идти дальше и менять в угоду зрителю героев и локации, это совсем падение в ущелье. Но, как промежуточный шаг в развитии управления вниманием свой прогресс, разумеется, имеется.
В театре, кстати, есть возможности активного влияния на внимание зрителя по ходу спектакля, и театр ближе к системе с внешней регуляцией – там можно воздействовать светом, звуком, какими-то сценическими оперативными перестановками и т.д.
И так называемые VR-фильмы тоже можно отнести к системам с внешним регулированием. Потому что по своей технической структуре они выглядят состоящими из программного блока, отвечающего, так скажем, за показ кино, и программного блока, воздействующего на наш мозг, управляющего нашим состоянием в соответствии с текущей сюжетной ситуации. И этот второй блок собственно и является чем-то на вроде внешнего регулятора. Обычно при просмотре фильма или спектакля внимание держится за счет такого многоемкого понятия как интерес и за счет переживания, а в VR-фильмах там интерес к фильму может отсутствовать и только будет сопереживание.
Например, если тебя погрузили в жесткую виртуальную реальность VR-действа и охватывает смертельный ужас, и ты обливаешься холодным потом, то какой уж тут интерес к фильму. Тут весь интерес в том, как избавиться от такого состояния, – и рулит в данной ситуации только переживание. Герман Греф, по-детски падкий на подобные новации, с тем же детским восторгом рассказывал о своих впечатлениях после посещения Кремниевой долины. Там ему и его сотрудникам предлагали поучаствовать в VR-действах. Два аттракциона, в одном после надевания соответствующего оборудования человек оказывался на доске, закрепленной одним концом к крыше высоченного небоскреба. И ему – по захватившим его ощущениям – необходимо было дойти до незакрепленного края этой доски и вернуться обратно. Когда с т.н. зрителя этого VR-фильма снимали шлем, его рубашка была совершенно мокрой после того реального ужаса, который он испытал. В другом VR-действе человек оказывался в темном бандитском квартале один против нескольких безбашенных подростков, и ему не предоставлялось никакой иной возможности кроме как начать драться с ними. Греф и остальные со смехом смотрели, как этот «зритель», которому было по ощущениям совсем не до смеха, размахивал руками, бросался из стороны в сторону, падал, вскакивал и даже больно зацепил американца-инструктора по VR-технологиям.
Т.е. человек тут становится в строгом смысле не зрителем, а участником, ну или присутствующим при каком-то действии, охватившим его. И, соответственно правильнее вот такой VR-продукт было бы называть не VR-кино, а VR-игра, поскольку больше он относится не к кинематографу, а к компьютерным играм. Хотя с учетом того, что границы стираются, называть уже можно как угодно. И опять же пока VR-продукт существует в виде небольших аттракционов и короткометражек, которые являются почти такими же ситуациями-аттракционами. А вот заганать человека в такое состояние часа на полтора-два это тоже довольно проблемная затея.
И тут как функцию внешнего регулирования уже обязательно, конечно, надо возлагать на кого-то обязанность снимать с участника шлем с устройством и отключать его электропитание. Иначе есть опасность, что человек больше никогда не вернется из VR и так и останется в ней навсегда.
© Анатолий Шатских